Известно, что только благодаря дальнобойной артиллерии Балтийского флота блокада Ленинграда не превратилась в полномасштабный штурм. Флот базировался в Кронштадте и немцы, зная о его возможностях, бросили крупные силы на уничтожение флота.

Одна из попыток состояла из налета более двух сотен бомбардировщиков, которые должны были скрытно подойти к месту базирования флота. Конечно, корабли прикрывали зенитные установки, но к моменту появления самолетов в зоне видимости зенитчиков было бы уже поздно предпринимать что-либо. Единственный шанс отбить атаку — обнаружить противника заранее и привести зенитные расчеты в боевую готовность к моменту подлета бомбардировщиков. Для этого использовались радиолокаторы.

Но радиолокаторы времен Второй мировой войны сильно отличались от современных. В то время на дисплее радиолокаторов воздушная обстановка отображалась в виде, более всего напоминавшем кардиограмму. Задача старшего оператора состояла в вычислении координат целей в зоне обзора по частоте пульсирующих всплесков. Также нужно было определить направление движение целей и количественный состав групп. Задача была очень сложная.

21 сентября 1941 года на радиолокаторе дежурил 19-летний Григорий Гельфенштейн. Ленинграду очень повезло: Григорию удавалось прекрасно считывать и интерпретировать показания радара, которые представляли собой настоящие ребусы. Тем сентябрьским утром Гельфенштейн «прочитал» на экране своего «Редута», что с дистанции 200 км к Ленинграду движутся 230 немецких бомбардировщиков. На тот момент это была самая мощная воздушная атака города.

Бомбардировщики шли группами вдоль железной дороги от Новгорода, от железнодорожной станции Дно и от Луги к Сиверской и Гатчине. Там самолеты образовали круг и перестроились в три колонны. Все выглядело вполне логично — бомбардировщики собираются бомбить Ленинград. Но оператор заметил необычное — две группы самолетов отделились и направляются к Финскому заливу. Григорий предположил, что эти ударные группы летят бомбить базирующийся в Кронштадте флот, чтобы лишить Ленинград защиты флотской артиллерии.

Гельфенштейн приказал передать шифрованное донесение на командный пункт в Кронштадт, на командный пункт ПВО Ленинградского фронта и на командный пункт противовоздушной обороны Балтийского флота. Но так как радиолокационные установки в то время были засекречены, на флоте о них мало кто знал и показаниям не доверяли, то позвонил еще и дежурному в Кронштадте и открытым текстом сообщил: «На вас летят двести пятьдесят бомбардировщиков!»

Какое сообщение приняли за истину не известно, но воздушную тревогу в Кронштадте объявили и подлетевших немцев встретил мощный заградительный огонь зенитных расчетов. В результате, атака бомбардировщиков захлебнулась, серьезного урона нанести они не смогли.

23 сентября на РЛС, где дежурил Гельфенштейн приехал командующий Балтийским флотом адмирал Трибуц и вызвал оператора:

— Знаешь, что ты сделал?! — строго спросил оператора адмирал, еще больше напугав его. — Нет, ты еще слишком молодой и сам не понимаешь, что сделал! Ну да поймешь потом. Звезду Героя получишь и поймешь. Это подвиг! Ты спас и Кронштадт, и Ленинград!

Буквально в тот же день фашистские войска пошли в атаку на город со стороны Пулковских высот. Но их встретил шквальный огонь 470 стволов Краснознаменного Балтийского флота и атака захлебнулась. Все последующие дни долгой блокады морская артиллерия держала немцев на почтительном расстоянии и не давала начать штурм северной столицы. И этот огневой щит был полностью заслугой одного человека — старшего оператора РЛС Григория Гельфенштейна, который, кстати, так и не получил Звезду Героя…

© Ribalych.ru

Источник