Затонувшие корабли всегда окружены завесой тайны, а подводная археология и вовсе звучит как синоним авантюризма. Почему поднять что-то со дна не так просто, как кажется (а еще сложнее это «что-то» найти), много ли ценностей хранится на дне и на какие ухищрения порой приходится идти ради них — разбираем самые интересные находки старинных кораблей.

Антикитерский корабль и начало подводной археологии
Люди ныряли и обнаруживали на дне затонувшие объекты во все времена. Но довольно долго это носило спорадический характер. Никого не интересовало наследие старины само по себе — охотились за сокровищами или чем-то мало-мальски ценным. Подводную археологию как науку принято отсчитывать от 1900 года, когда у греческого острова Антикитера нашли останки корабля, затонувшего в I веке до нашей эры.

В октябре 1900-го шторм задержал на острове команду ныряльщиков за губками. Чтобы скоротать время, они начали нырять возле острова и на глубине 60 метров заметили что-то странное, покрытое водорослями. Водолазы даже решили, что обнаружили массовое захоронение, но, когда с большой осторожностью смогли погрузиться на дно, «трупы» оказались бронзовыми статуями. В течение следующих двух лет со дна подняли немало небольших предметов, античные статуи и удивительный «антикитерский механизм» с циферблатами и шестернями.

Киренийский корабль

Сам корабль не сохранился, но по фрагментам на дне ученые смогли сделать вывод, что он имел длину около 30 метров, ширину около десяти метров и грузоподъемность примерно 300 тонн. Долгое время классические греческие корабли были известны только по фрескам, мозаикам и многочисленным рисункам на амфорах, но в 1967 году ныряльщики из Кипра и Греции обнаружили у острова Кирения относительно целый корабль. Сейчас киренийский корабль считается единственным сохранившимся судном классической эпохи Греции, а его изображение было использовано на кипрских монетах достоинством 10, 20 и 50 центов.

Корабли озера Неми и немыслимые работы
В I веке уже нашей эры римский император Калигула, чья любовь к роскоши и излишествам стала притчей во языцех (и в итоге его сгубила), построил две огромные галеры на озере Неми близ Рима. Галеры были поистине гигантскими, особенно в сравнении с маленьким озером диаметром всего километр, — 71 и 73 метра в длину. На одной находился храм богини Дианы с мраморными колоннами, мозаичными полами и другими тяжелыми атрибутами торжественности, едва ли уместными на корабле; вторая галера служила для увеселений и отдыха — там располагался дворцовый комплекс и термы с системой горячего водоснабжения. На постройку кораблей Калигула спустил едва ли не всю имперскую казну.

Точно неизвестно, были корабли потоплены после убийства Калигулы в 41 году нашей эры или затонули позже, но на дне озера они пролежали почти два тысячелетия. Местные рыбаки знали о затонувших галерах, полных несметных богатств, но постепенно знания превратились в слухи и легенды. Попытки проверить эти легенды и поднять хотя бы часть сокровищ Калигулы предпринимались и в Средние века, и в эпоху Возрождения, но особыми успехами не увенчались.

Очищение кораблей из Неми

Судьбу кораблей из Неми решил Бенито Муссолини. Придя к власти в 1926 году, он решил легитимизировать ее собственной причастностью к наследию Древнего Рима, и археологические работы с подъемом легендарных галер стали его приоритетом. Корабли лежали на дне неглубоко, всего в 5–20 метрах от поверхности, но за столетия знатно вросли в ил, и любые работы по непосредственному выкапыванию могли бы повредить хрупкое древнее дерево.

Поэтому в 1926–1933 годах был осуществлен немыслимый по своей дерзости проект по понижению уровня воды в озере, чтобы корабли оказались на поверхности. Еще с античных времен сохранился древний водоотводящий канал для сброса воды из вулканического озера, чтобы не допустить подтопления берегов, и Муссолини инициировал его использование. За два года канал восстановили, по нему сбросили более 40 млн кубометров воды, уровень озера понизился на 20 метров — корабли оказались на поверхности, где их смогли очистить от ила, законсервировать и перевезти в специально построенный музей на берегу.

Очередь желающих первыми взглянуть на корабли из Неми

Находка и ее извлечение могли бы стать самой эпичной главой в истории подводной археологии, если бы в 1944 году музей не был сожжен вместе с останками кораблей. Неизвестно, был ли пожар следствием попадания снаряда союзников, или его инициировала, отступая, немецкая армия, или даже постарались местные, которые хотели под шумок добраться до ценностей, но многолетние усилия пошли прахом в буквальном смысле.

Бременский ког и случайные находки
В позднеантичной и средневековой Европе судоходство было распространено не так уж сильно: твердой почве под ногами доверяли больше, да и дороги были хорошими, спасибо римлянам. Но все же по рекам корабли ходили — и иногда тонули. Находили их потом, как правило, случайно, в ходе дноуглубительных работ или строительства. Так уж устроена Европа: начнешь копать — наткнешься на античность. В 1981-1982 годах именно таким образом в Рейне нашли очень хорошо сохранившиеся останки римских военных кораблей, которые сейчас выставлены в Музее древнего судоходства в городе Майнце. А в 1962 году в ходе углубления дна реки Везер близ Бремена обнаружили останки средневекового корабля типа ког конца XIV века. Примечательно, что его долгое время не могли целиком извлечь и законсервировать — аж до 1972 года он хранился в водных резервуарах для предотвращения распада на воздухе.

«Мэри Роуз» и многократные попытки подъема
Флагман английского военного флота при Генрихе VIII, трехпалубная каракка «Мэри Роуз» славно послужила своему королю. Построенный в 1512 году корабль участвовал во многих походах, но в 1545-м в сражении с французами в проливе Те-Солент у берегов острова Уайт затонул. Причиной стало не ядро неприятеля, а стечение обстоятельств: перегруженность артиллерией, неожиданный сильный порыв ветра, неумелое руководство привело к тому, что каракка сильно накренилась, черпнула воды в орудийные порты и пошла ко дну.

«Мэри Роуз» легла на грунт под углом 60º — это колоссально осложнило все попытки ее подъема, несмотря на то что глубина пролива в этом месте не превышала 15 метров. В последующие десятилетия предпринималось несколько попыток, но удалось поднять на поверхность только часть пушек из артиллерии корабля. До конца века каракку было отчетливо видно при отливе (в Ла-Манше перепады воды могут доходить до шести метров), но постепенно ее начало заносить илом.

«Мэри Роуз»

Ил, кстати, и спас часть корабля от разрушения. То, что находилось над слоем отложений, за века истлело, но заиленный борт и такелаж сохранились. В начале XIX века рыбаки стали жаловаться, что их сети, закинутые в том районе, рвутся и цепляются за что-то под водой. Они обратились к изобретателям водолазного шлема — братьям Чарльзу и Джону Динам. Дины зарабатывали подъемом со дна ценностей, обдирая с затонувших кораблей все, что можно было, крюками-кошками. По наводке местных они обнаружили остатки корабля Генриха VIII и подняли с него части корабельных пушек, лафеты, керамическую посуду и даже несколько человеческих черепов, но сильно повредили сам борт и перекрытия. Еще сильнее целостности корабля навредили взрывы, которыми в 1840 году расчищали ил в поисках ценностей.

В результате от каракки осталась ровно половина, погруженная в плотный ил. За нее взялись уже более чем сто лет спустя, и в 1982-м наконец ее подняли на поверхность, бережно консервируя по частям. Сейчас «Мэри Роуз» посвящено отдельное здание Портсмутского музея.

«Васа» и 333 года под водой
Пожалуй, самый известный корабль, поднятый со дна и превращенный в музей, — шведский галеон «Васа», получивший свое имя в честь царствующей династии. Он был построен в 1625–1627 годах и должен был стать флагманом шведского флота. Царственный галеон насчитывал почти 70 метров в длину и 64 пушки на борту, но не поучаствовал ни в одном сражении. Корабль затонул, даже не выйдя толком из Стокгольмской гавани.

Реконструированая корма «Васы»

Виной тому был ряд конструкторских ошибок. Главный кораблестроитель «Васы», приглашенный голландец Хенрик Хюбертссон, не дожил до завершения строительства. В ходе работ сам король Густав II Адольф заверял чертежи и потребовал, чтобы длина и огневая мощность корабля были увеличены, — это сместило центр тяжести и ухудшило остойчивость корпуса. «Васа» получился слишком узким для своих габаритов, не хватало места для балласта, и даже не очень большой крен на ветру в проливе обернулся катастрофой.

В течение нескольких лет после гибели «Васы» предпринималось несколько попыток его подъема, пробовали разные проекты, один фантастичнее другого: например, корпус хотели зацепить якорями и подтащить к берегу (в узком проливе до него было около ста метров), затем пытались снять ценные пушки, погружаясь с водолазным колоколом (это даже получилось: на поверхность подняли 53 пушки из 64).

Подъем «Васы» в 1961 году

Сам корпус не представлял такой ценности, как пушки, и его забросили. Донные отложения сделали свое дело: к середине XX века установить точное место затопления оказалось проблематично, даже несмотря на узость пролива и документы о положении корабля. Потребовалось несколько лет методичных тралений дна близ Стокгольма, и только в 1956 году поиски наконец дали результат. Следующие несколько лет ушли на исследования, которые породили удивительный план: корабль решили тащить по дну на мелководье, почти как в XVII веке, только предварительно продув внутренние помещения от ила. На мелководье «Васу» полтора года готовили к подъему, очищая от остатков отложений. Галеон, пролежавший под водой 333 года, извлекли в 1961-м.

Долгие и дорогостоящие работы финансировались королевской семьей Швеции. В успех затеи мало кто верил, но «Васа» оказался в удивительной целостности — серьезно поврежденной была только кормовая часть. Несколько десятилетий ушло на археологические и консервационные работы, и только в 1990-м в Стокгольме открылся для публики музей корабля, где «Васа» предстал во всей красе. К 2019 году в музее побывало более 200 млн посетителей — это один из самых посещаемых и коммерчески успешных шведских музеев.